Панова Вера Федоровна - Времена Года
Вера Федоровна ПАНОВА
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В ПЯТИ ТОМАХ
ТОМ 2
ВРЕМЕНА ГОДА
Из летописей города Энска
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
С Новым годом!
Пройдет сорок минут, и на Спасской башне заснеженного Кремля, в
Москве, часы отобьют полночь. В миллионах радиоприемников и репродукторов
повторится бой кремлевских часов, его услышат во всем мире.
Упадет двенадцатый удар, люди сдвинут свои чарки и скажут: «С новым
счастьем!»
Милый сердцу обычай — встреча Нового года. Население города Энска
готовилось к этой встрече целый месяц. Громадный был спрос на елочные
украшения: блестящие шарики, целлофановые хлопушки, картонажи, куколки,
золотой «дождь», золотые орехи, разноцветные свечи, «елочный блеск»,
похожий видом на нафталин и продающийся в запечатанных пакетиках, как
глауберова соль. Одних только дедов-морозов разных размеров в декабре
продано четырнадцать тысяч штук. В том числе совершенно выдающийся дед,
дед-экстра, дед-люкс в рост человека, художественно сработанный в двух
экземплярах промартелью «Игркомбинат». Купили этого деда, как и следовало
ожидать, детские ясли станкостроительного завода: разве директор завода
товарищ Акиндинов упустит случай приобрести диковину, какой ни у кого в
городе нет?.. Второй экземпляр деда-экстра остался собственностью
центрального универмага и стоит в сияющей витрине, в раме из еловых
ветвей: могучий, красноносый, в роскошной шубе из ваты, в настоящих
валенках, с раззолоченной палицей в руке; и у ног его по зеркальцам-прудам
катаются на крошечных салазках мальчики и девочки с красными флажками...
Днем у витрины теснятся ребятишки, любуясь этим художеством. Сейчас
ребятишки разошлись, у витрины пусто, взрослые пробегают через яркую
полосу света, не обращая на деда внимания: осталось сорок минут!
Алмазной лентой разворачивается над крышами электрический призыв:
«Храните деньги в сберегательной кассе!» Нынче призыв не доходит до
сознания граждан. С утра сберкассы знай выдавали вкладчикам деньги на
мотовство. Двери магазинов открыты настежь: два встречных людских потока
не дают им закрыться. «Товарищ! Нельзя ли отпускать побыстрей? Вы же
знаете — люди торопятся». Многие в последний час вспомнили, что забыли
купить такие-то закуски и такие-то подарки, и кинулись исправлять свой
промах.
Повальный азарт приобретения: несут мандарины и яблоки в сетчатых
сумках, свертки и бутылки, коробки с тортами и куклами, мячи, кульки
конфет. И у кого-то в спешке прорвался кулек, и конфеты рассыпались по
тротуару, и неудачник подбирает их, прижимая к груди остальные пакеты.
И кто-то, вспотевший и задыхающийся, бегает из магазина в магазин,
ища фаршированный перец, как будто от этого перца зависит его жизнь.
И какой-то чудак в франтовской велюровой шляпе тащит на плече длинную
облезлую елку. Эк, когда спохватился: не успеете, гражданин, украсить ваше
дерево к двенадцати! Прохожие взглядывают на чудака с иронией, он слышит
их шуточки, но деловито шагает дальше со своей колючей ношей, и на его
молодом лице, по-девичьи порозовевшем от мороза, выражение гордой
независимости.
Да, он поздновато сообразил, что хорошо бы украсить комнату елкой;
сообразив, почувствовал, что это необходимо сделать, что без елки его
жизнь неполноценна. И, рискуя опоздать к встрече Нового года, пустился на
поиски. Он видел множество елок, но только в витринах и окнах домов. Рынки
давно закрылись, а на площади, где шла оживленная елочная торговля, не
осталось никого и ничего, кроме густой хвои на утоптанном снегу.
