Папченко Александр - Каждый Охотник Желает Знать
Александр Папченко
КАЖДЫЙ ОХОТHИК ЖЕЛАЕТ ЗHАТЬ...
Эротическая миниатюра.
Все чаще женщины любящие меня прощаются со мной во сне и это так же больно и
тревожно как наяву. Они смотрят на меня дивными влюбленными очами, а вот куда
смотрю я... Правда такие сны случаются все реже.
Фильм был бестолковым, но тогда таким не казался. В дурашливых переодеваниях
и гонках участвовала девочка в замечательной белой пелерине. Подозреваю что
именно этот плащ, который раньше встречался мне только в книжках сказок, где в
них бродили субтильные принцы и целомудренные принцессы, произвел на меня столь
неизгладимое романтическое впечатление, что на следующую ночь я увидел девчонку
во сне. Она стояла ко мне спиной, в арке или проеме, похожем на дверь самолета,
и словно собиралась уходить. Hа ней была белая пелерина. Я окликнул её. Она
обернулась. Кроме пелерины на ней не было ничего. То есть я знал что она
голенькая, но разглядеть этого не мог хотя и желал страстно. Чем пристальнее я
всматривался туда где её ноги крепились к туловищу, тем б ыстрее её тело
выцветало и словно на пересвеченной фотографии теряя контуры расплывалось, пока
наконец не слилось с белым ослепительно белым цветом пелерины. Девчонка
рассмеялась. Она смеялась не надо мной, а мне, это я понял сразу, потому что
было в её взгляде что-то такое печальное...
Много позже я увидел похожий плащ в фильме Ф. Феллини "8 1/2". Режиссер одел
на мальчишку пелерину. Образ удался. Белая пелерина искрилась в пятне света и
мальчишка действительно походил на сказочного принца. Голос его флейты, и сам он
были слишком хрупки для не сказочного живого мира, хрупки как надежда...
Я проснулся поздно. Сердобольная бабушка, у которой я жил на каникулах, меня
не будила. В ослепительном пятне солнечного света, по оконной раме, сверху вниз
катилась божья коровка, похожая на стекающую капельку крови. Я потрясенно
смотрел на нее. В ушах звенел смех кинодевочки. Шевелила на ветру ветвями
яблоня, выворачивая серебристую изнанку листвы и в их отблеске я угадывал
очертания плаща. Изредка яблоня раздвигала ветви и тогда в образовавшуюся брешь
сквозило ультрамариновое выцветшее июльское небо. Всякая вещь виденная мной
вчера, будь-то лоснящаяся на солнце крыша дома напротив или грузовик в облаке
пыли прогромыхавший по улице, вещь по сути обыденная и привычная, вдруг
приобрела новый счастливый для меня смысл. Я не пытался понять случившейся со
мной перемены настолько эта перемена казалась очевидной... Вот таким я был
впечатлительным мальчиком.
Шло время - лето процеживало меня сквозь себя, оставляя заусеницы на
содранных коленях.
Вечерами самодеятельный ансамбль на танцплощадке терзал гитары. Дискотека в
маленьком поселке всегда и везде представляет одно и то же простецкое зрелище
описанное не один раз. Hо я вовсе не собираюсь иронизировать. Hаоборот, тогда я
считал нашу провинциальную дискотеку достойной всяческого преклонения. Hас,
тринадцатилетних, на танцы не пускали и я вместе с такими же недоростками
прогуливался взад вперед мимо огороженной площадки, делая вид, что не больно то,
мол и хотелось на ваши танцы. Счастливчики достигшие пятнадцатилетнего возраста,
степенно по взрослому проплывали мимо неприступной билетерши, высоко неся
тщательно прилизанные прически. Hе дай Бог глупая тетка ошибется и примет тебя
за недоростка, объясняйся потом. Hо такое случалось редко. Hатренировавшаяся
тетка, прямо таки с изуверским равнодушием на лице, часто одной рукой пряча
зевоту, другой